Шахабас Шахов уже год содержится под стражей

Вот уже год содержится под стражей бывший министр образования и науки Дагестана Шахабас Шахов, суть обвинений против которого до сих пор никто так и не понял. Желая добиться положительной реакции на его арест в обществе, в феврале 2018 года в интернете активно распространяли фотографии некого особняка, который якобы ему принадлежал. Эта клевета видимо должна была хоть как-то объяснить людям причины, по которым Басманный суд Москвы постановил заключить Шахова под арест.

По утверждению следствия, поводом для задержания Шахова стали очень серьезные и аргументированные обвинения. Однако за минувший год расследование в отношении него так и не сдвинулось с места. В ходе заседания Мосгорсуда 28 января 2019 года об этом сказал и сам Шахов, выступая с апелляционной жалобой на постановление Басманного суда о продлении своего содержания под стражей.

Подчеркнув, что следствие манипулирует фактами, Шахов обратил внимание суда на то, что дагестанскому министерству образования и науки в материалах уголовного дела приписать полномочия, которыми оно не обладает. Очевидно, что делается это с целью закрепить ранее предъявленные ему обвинения, однако даже поверхностное изучение соответствующих нормативных актов разбивает аргументы следствия, превращая доводы обвинителей в нелепицу. Которыми они, по сути и являются.

В том числе, следствие пытается утверждать, что занимавший должность Министра образования Республики Дагестан Шахов являлся распорядителем бюджетных средств, выделяемых в рамках федеральной целевой программы «Образование». Однако нормативно эти полномочия закреплены за Министерством образования и науки Российской Федерации и не могут быть переданы региональному чиновнику.

Также утверждается, что Шахов осуществлял некое покровительство и даже контроль за деятельностью казенного предприятия Республики Дагестан «Дирекция государственного заказчика-застройщика» в сфере проектирования и строительства объектов, находящихся в ведении Министерства образования Республики. Однако учредителями данной Дирекции является республиканское Минэкономики и Правительство, а правом контроля за его деятельностью наделены Народное Собрание, Счетная Палата и Правительство Дагестана.

Любой в мире, кроме Басманного, суд заинтересовался бы доводами Шахова и о том, что в период его работы министром вышеуказанная Дирекция государственного заказчика-застройщика вовсе не занималось проектированием либо строительством (реконструкцией) каких-либо объектов, подведомственных Министерству образования и науки Республики Дагестан. Данный факт опровергает обвинения о причастности Шахова к реконструкции здания детского сада в с. Халимбекаул Буйнакского района.

Данное здание приобрела администрация Буйнакского района, которая обратилась напрямую к главе Дагестана с просьбой реконструировать его под детский сад. Решение о реконструкции было принято Правительством республики, которое своим распоряжением возложило проведение всех работ на Дирекцию государственного заказчика-застройщика. После реконструкции здание детсада было принято на баланс Буйнакского района.

Проследив цепочку действий с момента подбора здания и до процедуры сдачи завершенного детсада в муниципальную собственность, можно убедиться, что ни республиканское Министерство образования и науки, ни лично Шахабас Шахов не вмешивались в этот процесс. Да и полномочий для какого-либо вмешательства не имели. А это говорит о том, что обвинения против Шахова как минимум необоснованны.

К сожалению, судом эти доводы услышаны не были. Равно как и реальные результаты работы, которых на министерском посту удалось достичь Шахову. Напомним, что в период его работы в организациях, подведомственных дагестанскому Минобрнауки, было сэкономлено 850 млн. рублей. Кардинально изменился при нем и характер проведения в Дагестане ЕГЭ, что позволило побороть коррупцию в этой сфере. Была проведена оптимизация штатов и ликвидированы неэффективные подведомственные учреждения, ранее служившие коррупционными кормушками для чиновников.

Подводя итог целому году следственных действий, приходится констатировать, что единственным их результатом стало очередное разочарование дагестанского народа во власти, усиление правового нигилизма в обществе и выработка у дагестанцев еще большей толерантности к проявлениям коррупции. Ведь какой смысл бороться со взятками и казнокрадством, если тех, кто с ними борется сажают в тюрьму?

Наблюдая как заслуженных и уже немолодых людей бросают за решетку по надуманным обвинениям и потом годами держат в тюрьмах под предлогом того, что они могут скрыться или оказать давление на свидетелей, теряется вера не только в правосудие, но и в саму власть. Однако верит ли наша власть самой себе? Глядя, как цинично она расправляется со своими еще недавно видными представителями, напрашивается вывод, что не верит ни капельки…

Источник