«Если товары ввезены на территорию Таможенного союза из третьих стран, — рассказывает Билалов, — но оформлены в таможенном отношении одной из стран Таможенного союза, то они внутри этих стран могут перемещаться беспошлинно (на основании п.8 ст.17 «Соглашения о порядке перемещения физическими лицами товаров для личного пользования через таможенную границу Таможенного союза и совершения таможенных операций, связанных с их выпуском» между Республикой Беларусь, Республикой Казахстан и РФ от 2010 г. — Е. М.).
[caption id="attachment_25233" align="aligncenter" width="340"]
Аскандар Билалов[/caption]Машины ввозились через Махачкалинский пост якобы из Казахстана и Белоруссии, а на самом деле шли из Эмиратов, из Ирана, иногда из европейских стран. В основном ввозились премиальные автомобили, например, Porsche Cayenne GTS, BMW M6, Toyota Land Cruiser 200, Mercedes-Benz G 500, Mazda CX-7. За растаможку, например Toyota Land Cruiser 200, нужно было бы заплатить миллион двести — миллион четыреста [тысяч рублей], в зависимости от курса евро».
Схема аферы была простой: по документам (которые оформлялись чаще всего на подставные лица) машина находилась на Махачкалинском таможенном посту, и при этом была приобретена в Белоруссии или в Казахстане, где за нее уже были уплачены таможенные платежи. На самом деле она находилась за пределами России и не была растаможена.
На посту выдавался паспорт транспортного средства (ПТС), после чего машина ставилась на регистрационный учет в местное ГИБДД (некоторые сотрудники участвовали в мошеннической схеме). Получив номера, с ними ехали в ту страну, где реально была машина, и уже с номерами загоняли ее в Россию и продавали.
«Я хочу установить законность»
Билалов десятки раз сообщал в Дагестанскую республиканскую таможню о своих подозрениях. Однако никакой реакции на заявления Билалова не следовало. Схема продолжала действовать. Житель Дагестана писал заявление на имя начальника Махачкалинского таможенного поста Гамзатбека Гамзатова: «Прошу выдать ПТС на а/м MERCEDES-BENZ G 500, пригнанный мною из Республики Казахстан». Гамзатов расписывал заявление своему заместителю Билалову с указанием выдать ПТС.
Но полковник Билалов вместо беспрекословного выполнения распоряжения начальника давал указание своим подчиненным провести экспертизу документов на машину, криминалистические исследования частей автомобилей для подтверждения сведений, указанных в сопроводительных документах, и проинформировать правоохранительный блок таможни.
Главный государственный инспектор отдела специальных таможенных процедур Ахмед Онжолов (как потом выяснится, один из главных организаторов мошеннической схемы ввоза машин в Дагестан) говорил Билалову, чтобы тот не ставил свои визы: «Вы растягиваете процесс таможенного оформления, люди спешат с машинами, и вообще ваши визы ничем не регламентированы». Билалов на это отвечал: «Я хочу установить законность оформления машин, у меня есть сомнения, я буду ставить свои визы».
Билалов делает около 50 запросов в таможенные органы Казахстана и 140 запросов в Минскую центральную таможню Белоруссии. Но делопроизводитель (по некоторым сведениям, получившая в качестве взятки машину) регистрировала запрос, а по почте его не отправляла, а отдавала на руки инспектору Онжолову.
Инспекторы, участвовавшие в контрабанде автомобилей, заказали бланки казахстанской и белорусской таможен и на этих бланках сами писали ответы на запросы Билалова. Мол, все хорошо, за ввоз машин была заплачена таможенная пошлина, претензий нет.
«В 2015 году начальник Северо-Кавказского таможенного управления Ашкалов (генерал-лейтенант таможенной службы Агепсим Ашкалов. — Е.М.), — рассказывает Билалов, — на совещании, где присутствовало все руководство управления, меня поднял и сказал: «Мы знаем, что ты никакого отношения к этим делам не имеешь. Мы уволили начальника поста. Наведи там порядок, я тебе поручаю, будешь исполнять обязанности начальника». Весь 2015 и 2016 год я исполнял обязанности начальника поста, навел там идеальный порядок. Я этих людей, кто по этой мошеннической схеме оформил машины, начал уговаривать, административные ресурсы подключать и заставлять заново оформлять эти машины. И шестнадцать человек по второму кругу заплатили деньги. Я говорю: «Ты мне скажи, сколько ты денег заплатил для того, чтобы тебе эту непонятную растаможку сделали?» Он мне говорит: «800 тысяч рублей заплатил». Я документы его взял и говорю: «Представляешь, тебе официально надо 950 тысяч рублей заплатить. Из-за 150 тысяч тебе надо было эти проблемы себе создавать?»
В конце 2014 года было возбуждено несколько уголовных дел по уклонению от уплаты таможенных платежей. Однако 1 августа 2016 года Аскандар Билалов сам стал обвиняемым по этому уголовному делу, ему предъявили обвинение по ч. 3 ст. 210 и ч. 4 ст. 194 УК РФ (участие в преступном сообществе (преступной организации) с использованием служебного положения и неуплата таможенных платежей в особо крупном размере).
По версии обвинения, Билалов был в составе преступной группы, куда входили сотрудники таможни и ГИБДД. При этом в постановлении нет и намека на описание каких-либо преступных действий Билалова.
Где мой муж?
29 августа 2016 года Билалова задерживают и помещают в ИВС ОМВД России по Предгорному району ст. Ессентукская Ставропольского края. Руководитель следственной группы ГСУ СК России по Северо-Кавказскому федеральному округу Максим Сердюк (следователь по особо важным делам отдела по расследованию преступлений, совершенных должностными лицами правоохранительных органов управления по расследованию особо важных дел) выносит постановление о переводе Билалова на время выполнения следственных и процессуальных действий из ИВС ОМВД России по Предгорному району Ставропольского края в ИВС ВОГ (временной оперативной группы) МВД России в РСО-Алания. На самом деле Билалова 4 сентября отправляют за 150 км, в ИВС ОМВД по Кочубеевскому району Ставропольского края. Адвокаты и супруга Билалова — Гилера Билалова — ищут его в Северной Осетии, но там сообщают, что Билалова у них нет.
«Я пишу следователю Сердюку эсэмэску: «Дайте мне знать, где мой муж, — рассказывает Гилера Билалова. — Много раз пишу. Это вообще игнорировалось, и только 7 сентября он мне написал, что «вам направлено уведомление».
Вначале нам сказали, что его увезли в Осетию. А мы знаем, для чего увозят в Осетию. Для того чтобы пытать (подробно «Новая газета» писала об ИВС Владикавказа в статье «Кавказский «Гуантанамо» в июне 2016 г. — Е.М.). Мы туда едем. Нету его там. Мы едем в Карачаево-Черкесию, в Чечню, в Ингушетию, в Ставрополь… Нигде его найти не можем, как сквозь землю провалился. Десять дней мы о нем ничего не знали».
Новая газета
